Если дух леса уснет, то мир наш обречен.
Лешие много сил вкладывали в то, чтобы поддерживать эти частицы леса, что еще могли дышать живительной силой, одаривая своими богатствами глупых детей, что заигрались в игры. Но долго ли они еще смогут продержаться? Арбору не хотелось сейчас думать об этом, не хотелось вновь перебирать в памяти погибшие теплицы, что сковали холода, не смотря на все старания леших. Их было уже две, магия не смогла сдержать натиска зимы, стоило задержаться на пару дней с осмотром и весь урожай погиб. Чувствуя мягкое прикосновение магии эльфа, мужчина представил, как неоценима будет помощь его народа в поддержании жизни в мире.
Почему же мы не действуем вместе?
Но вопрос этот так и останется без ответа, после войны, в которой каждая раса стояла сама за себя, не было больше доверия к чужакам, не было причин и желания работать вместе. Все разбежались по собственным углам и вылавливали единственную интересовавшую теперь их добычу – людей.
Глупость, какая же все это глупость на самом деле.
Покачав головой, леший вновь закрыл глаза, чтобы все же отпустить сейчас эти мысли, чтобы расслабиться хоть немного в тени дерева, которое еще пышет жизнью и радует глаз зеленью листвы. В такие моменты он набирался сил и уверенности, что будет стоять до конца и сделает все, чтобы сохранить Дух леса.
- Для других мои теплицы всего лишь источник провизии, не больше, - покачал головой леший, легко коснувшись рыжих прядей волос и сравнивая их в мыслях с язычками огня, что греют, но не обжигают, - зачем им думать о жизни нашего мира, когда можно пойти в другой?
От горькой правды никуда не денешься, все существа этого мира совершенно позабыли, как поддерживать в нем жизнь и жить в гармонии с окружающей природой. Или, быть может, им стало все равно? Более животрепещущие вопросы волновали их сейчас.
Когда Лайнел заговорил о возможности посмотреть сады, Арбор подумал о своей тайной теплице, что окружала его собственный дом, но все же отринул эту мысль. Тот сад был местом его уединения, туда он не пускал никого, даже собственного отца, который норовил частенько заглянуть в запретное место. Как бы ни был открыт рыжеволосый эльф природе и лесу, в свое тайное «логово» леший не пустит никого и никогда.
«Глупое дитя, - вспомнились Арбору слова деда, когда он поведал тому тайное желание создать тайное место для себя, - однажды ты приведешь туда того, кто станет частью твоей души и сердца».
Но мужчина сомневался, что когда-нибудь он позволит другому существу войти в его тайный сад.
- Мы можем проверить молодой сад, теплица находится в нескольких километрах отсюда. Там как раз зацвели яблони и вишни, - тихо проговорил леший и посмотрел на эльфа спокойным и теплым взглядом, - сейчас там не должно быть других леших, они все по большей части заняты сбором урожая на других, более старых теплицах. Только придется проделать неблизкий путь по холоду снова.

Леший лишь кивнул на согласие Лайнела пройтись до другой теплицы и медленно поднялся, глядя на старый дуб и еще купаясь в тепле его жизненной силы. Подняв свой плащ, он накинул его на плечи и медленно двинулся по тропинке, что опоясывала молодой луг, на котором скоро зацветет еще один сад. Он слушал эльфа молча, размышляя о том, как мало осталось тех, кто может еще чувствовать голоса леса и его духов, кто готов делиться своими силами с землей, которая всегда отдает свои дары в ответ.
Но такая ли это редкость? Быть может, я не могу разглядеть во многих существах их внутреннюю тягу к миру? Встреть я Лайнела в кругу знати, а не в заснеженном лесу, где мы остались один на один, был бы он так же открыт со мной, а я с ним? Увидел бы я в нем то, что увидел? Заметил ли, что Сердце Леса отзывается в нем?
Арбор сильно сомневался, что они нашли бы общий язык в других обстоятельствах, потому что нынешнее общество похоже было на большой театр, где каждый носит свою маску и не стремится её снимать, где роль превыше всего, иначе ты больше не будешь частью придуманной жизни. Размышляя так, леший вывел своего спутника из тепла теплицы на морозный воздух. Холодный пронизывающий ветер норовил забраться под теплый плащ и забрать все тепло, что тот хранил, но мужчина уверенно двинулся вперед по знакомой ему давно дороге. Тени мелькнули средь деревьев, медленно приближаясь и превращаясь в больших белых волков. Каждый из них подходил к Арбору, чтобы ткнуть в его широкую ладонь мокрым носом, приветствуя, словно брата.
Мужчина долго молчал, обдумывая вопрос Лайнела, что мог он ответить на вроде бы невинное любопытство, которое заставило лешего серьезно покопаться в самом себе. Что он знает о любви? Только то, что она есть, не может мир существовать без такого чувства. Но что же касается самих леших?
- Я думаю, что все живые существа умеют любить по-своему, - тихо проговорил Арбор, глазами провожая своих лесных братьев, - что же касается леших, то мы не исключение. Только нам сложно обрести это чувство, быть может потому, что мы посвящаем себя лесу.
Или это только наш род такой?
Припоминая отца, мужчина мог точно сказать, что к матери тот не испытывал никаких сильных чувств, ему нужен был отпрыск и только затем он соединил свою жизнь с жизнью женщины. Так же в свое время поступил и его дед и сам Арбор.
- Любовь мне всегда представлялась чувством глубоким и всепоглощающим, - продолжил леший, когда они уже вступили на границу цветущего молодого сада, - такие как мы, любят лишь однажды и этому чувству отдают всего себя так же, как мы посвящаем себя лесу.
Ароматы цветущей вишни и яблонь разливался в теплом воздухе и окутывал пришедших, белые цветы покрывали деревья так густо, что зелени почти не было видно. Вдохнув нежный аромат цветения, леший повернулся к Лайнелу и приглашающим жестом передоложил пойти вперед и осмотреться.

Отредактировано Arbor (2015-08-11 09:22:13)

Медленно шел Арбор по своим угодьям, проверяя заклятия, что сдерживали зиму за чертой барьера, почву, которая питала молодые деревья и воздух насыщенный магией и теплом. Раньше, так было везде, весь мир их был живым и цветущим. Вернется ли то время когда-нибудь?
Оглянувшись на Лайнела, который перехватил его ладонь, леший мягко сжал его пальцы в ответ, словно подбадривая и уверяя, что в этом месте тот может быть в полной безопасности. Бабочки украшали рыжие пряди, от чего эльф становился похож на беззаботное и улыбчивое существо, коим он и должен был быть по своей природе.
Видимо много случилось в твоей жизни, раз тебе приходится прятать свою улыбку глубоко в сердце.
Сам леший никогда не испытывал любви к другим существам, привязанность да, но не любовь. Даже к юной нимфе, что стала матерью его сына, он не чувствовал ни толики того чувства, которое можно было бы назвать любовью. Так может ли он говорить об этом? Когда как сам ничего не знает о нем?
- Любовь не может быть опасна, - уверенно проговорил Арбор и посмотрел в глаза эльфа задумчиво, словно читая давние его обиды и боль, - она живет в сердце, она дает силу жить дальше, она делает душу лучше.
Протянув руку, леший бережно сорвал несколько белоснежных цветов яблони, наполняя его сиянием жизни и её токами, создавая вечноцветущее украшение, которым осторожно украсил рыжие пряди. Бабочки тот час облюбовали подарок, устраиваясь на белых цветах и распуская красочный крылья.
- Любовь живет внутри тебя, даже если твой избранник не будет с тобой, даже если он предаст тебя, даже если он умрет, она будет жить в сердце, - говорил мужчина, продолжая их прогулку под цветущими деревьями и не отпуская руки эльфа, - возможно тому, кто не познал этого чувства, не пристало говорить такие слова. Но так я воспринимаю её, так должно быть правильно. Любить не значит желать, не значить сделать своей собственностью. Любовь – это жизнь. Это внутреннее состояние души.
Леший не знал, как еще объяснить то, как воспринимает он это необыкновенное и светлое чувство. Он был уверен, что оно никогда не сможет стать темным и окрашенным в тона лишь страсти, ревности и желанием обладать полностью.
Или быть может я ошибаюсь? Потому что никогда не было  моей жизни того, кто стал бы для меня всем. Кто стал бы превыше моей любви к лесу? К миру? Что мог бы я сделать ради такого существа?
Серьезно задумавшись над вопросами, что сейчас вереницей крутились в его голове, леший молчал и вновь хмурился. Он постарался представить, что в го жизни появилось бы такое существо, что он посвятил бы ему всего себя без остатка, ради него пошел бы…
На все.

Казалось, что разговор их открыл старую рану на сердце эльфа, она сочилась темным ядом и болью, что изливалась сейчас словами да мыслями тягостными. Смотрел Арбор на рыжеволосого и видел в его душе глубокую печаль. Только недавно он наблюдал за тем, как Лайнел улыбаясь, прижимается к теплому дубу, как радуется любой искорке жизни, но сейчас горечь вновь исказила его черты, превращая лицо в маску отчаянья и ненависти. Резко притянул леший эльфа к себе да крепко прижал к широкой груди, успокаивающе поглаживая по волосам, да пропуская рыжие лучики сквозь пальцы.
- Есть любовь на свете, не может её не быть, - тихо говорил Арбор почти в самое ухо Лайнела, - никуда она не уходила и никуда не исчезала. Просто видеть её дано не каждому, и тем более не каждому дано ощутить. Тяжелые времена сейчас, не только мир наш сковывают льды и морозы, но сердца всех существ, что его населяют. Только ведь сам ты видел, что есть уголки жизни даже в заснеженных лесах, есть тепло и цветущие деревья, есть живительные потоки, которые поддерживаются силой. Силой, что есть в нас самих.
Никогда раньше не говорил леший так много о своих мыслях и не привык открывать их другим существам. Так же никогда не умел утешать словами и сейчас не знал, что еще сказать, чтобы хоть немного утешить израненное сердце эльфа.
Как много пришлось тебе пережить, раз так видишь ты окружающий мир.
Сам Арбор тоже считал всегда, что ничто уже не сможет спасти разумных существ, которые живут в Войле, что никогда они не обретут больше первоначальной гармонии с миром. Он почти ненавидел их и презирал их образ жизни. Но все же, он видел и тех, кто совершенно не походили на зажравшуюся знать, которая только о рабах и утехах может думать.
- Возможно, я не прав, - тихо шептал уже леший, продолжая ласково гладить Лайнела по волосам и спине, - возможно, нет больше ни любви, ни веры, ни надежды в этом холодном мире. И все мои мысли, все убеждения ложны. Но всё же, я не отступлюсь от веры в то, что любовь жива.

Отредактировано Arbor (2015-08-12 13:09:57)